Официальный сайт школы №1259 г. Москвы

Одна из традиций школы – ежегодные многодневные летние походы, в которые отправляется большая команда выпускников школы разных лет и группа учителей. Эти маршруты – настоящие краеведческие экспедиции, которые сочетают романтику походной жизни и исследование памятников природы, истории и культуры. Об одном из таких путешествий рассказывается ниже.

Туристическая группа из 1259
в переходе на высокогорье

- Вы что, собрались на Кавказ?!!! В поход?! – ужасались родители. – Да ведь там же война!

Ну, как убедить, что Карачаево-Черкесия – это не Чечня. Думать, что на Кавказе везде стреляют – все равно, что верить, будто в России везде ходят белые медведи.

В итоге, в Большой Кавказский поход 31 июля отправились 15 выпускников 1259 разных лет (с 1991 по 2004), 90 банок тушенки, 15 кг макарон, семь палаток и два топора. А также Владимир Нодарович Головнер (учитель химии) и Валентина Михайловна Озералина (главный бухгалтер нашей школы). В компании с экспедиционным отрядом школы № 293 (мы путешествуем вместе уже не первый год) нам предстояло подняться к заоблачным вершинам Карачаево-Черкессии и познакомиться с наследием древнего народа Кавказа – аланов.

Высоту мы определяем по Лешиному¹⁴ (Цифрами в тексте обозначены участники похода. Их полные имена приведены в конце) спутниковому навигатору. Эта штука позволяет точно позиционировать себя на глобусе. Например, хочешь почувствовать себя «круто», спрашиваешь Лешу: «Мы сейчас где?». В ответ получаешь: «Тысяча триста двадцать два метра над уровнем моря». И чувствуешь себя очень круто!

Итак, 1420 метров над уровнем моря. Домбай. Место, на которое молятся горнолыжники и альпинисты. «Так это место называется Домбай? – удивляется Андрей². – А я родителям сказал, что мы идем на Донбасс». Сразу видно – не альпинист.

1560 метров. Единственное в мире кладбище, где вместо надгробий – альпенштоки, ледорубы, страховочные карабины. Здесь «похоронены» альпинисты. Те, чьи тела так и не нашли в ущельях.

Лена⁴ спрашивает: «Владимир Нодарович, Вы бы хотели, чтобы Вас здесь похоронили?» Ну, не знаю. Место, конечно, красивое… «А надо?»

1700 метров. Домбайский альпийский лагерь. Открытый бассейн с вышкой для прыжков. Пока я со страхом прикидываю высоту, с которой надо прыгать, мимо со свистом пролетает тело. На поверхности показывается Машина³ голова.

«Молодчина, - кричу я, - давайте руку!» Маша складывает губы так, будто снизу ее кусает акула. «Почему меня не предупредили, какая там вода?» А что? Вода как вода. Горная. Плюс пять градусов.

1800 метров. Не знаю, как мы сюда доползли. Едва переведя дыхание, видим нацеленные на нас два автоматных ствола. В голове проносится: «Вот чего боялись родители. Кавказские боевики!»

- Откуда идете?

- Из Москвы, - растерянно отвечаем мы, не сразу понимая идиотизм такого ответа.

Положение разряжает Женя⁵.

- А можно мне сфоткаться вот с этим? - показывает она на пулеметную ленту. В итоге мы все фотографируемся с автоматами и пограничниками. Потом без пограничников. Потом без автоматов.

1970 метров. Турье озеро. Говорят, здесь встречают туров (такие козлы с витыми рогами). Сюда мы долезли только потому, что обещали раздать колбасу. Колбасу в походе дают в тот момент, когда уже нет никаких сил идти. Колбаса – это двигатель путешественника. Она все время маячит впереди.

- Смотрите, озеро! - кричит кто-то. – Мы пришли!

- Я, конечно, извиняюсь, но где моя колбаса? – глухо спрашивает Лена⁴.

Оказывается, всю колбасу съела передовая группа. После этого не радует даже ледник, на котором весело играют в снежки под августовским солнцем Маша⁸ с Ренатой⁵. Видимо, им досталась колбаса.

Второй день пути. Край Вселенной

860 метров над уровнем моря

Далекая казацкая станица на берегу Большого Зеленчука (вода в нем, и правда, зеленая). Глушь.

Мы стоим в центре крупнейшего в мире радиотелескопа РАТАН-600. Телескоп – что-то вроде футбольного поля, по периметру которого расставлены 600 алюминиевых зеркал, улавливающих радиоволны космоса. На этой штуке впервые были приняты сигналы, идущие от края Вселенной.

- От какого, такого края? - возмущается Андрей². - Откуда у нее края?!

- Края там, где загибается пространственно-временной континуум, - включается Рубен¹. Не даром он весь поход гордится тем, что сдал в Бауманском институте физику на «четыре». («Четыре» - это у них «круто»).

В этот же день мы попадаем еще на один астрономический объект. 30 лет назад на вершине одной из гор Зеленчукской долины был выстроен самый большой в мире оптический телескоп. Внешне он напоминает обычную раздвижную трубку. Только весит 600 тонн.

- А где же дырочка, в которую смотрят глазом? – спрашивает кто-то из ребят.

Оказывается, астроном попадает внутрь трубы с помощью подъемного крана. Несмотря на гигантскую массу, телескоп можно сдвинуть пальцем. Все это благодаря особой системе подшипников, плавающих в масле.

Здорово путешествовать с умными людьми. Другие бы давно пошли чипсы есть, а наши - стоят, обсуждают эти самые подшипники

Станица
Зеленчукская. Крупнейший в мире радиотелескоп РАТАН-600

- Представляете, тысячу лет назад здесь жили аланы, - сообщаю я Маше⁸ утром.

И точно, манная каша у меня не задалась. И то сказать, готовить на костре на 30 человек – не пара пустяков. Пытаюсь вспомнить, как готовит Валентина Михайловна. У нее все получается быстро и весело. А у меня… В общем, как-то не весело.

Здорово путешествовать с воспитанными людьми. Кашу съели молча, никто слова дурного не сказал. Хотя в глаза мне старались не смотреть.

Рядом с северным храмом нам показывают две раскрытые аланские могилы: мужскую и женскую.

- А почему у женщины могила глубже? - задумчиво спрашивает кто-то.

- А это, чтобы она точно не выбралась, - отзывается Олег.

И, правда, аланским воинам в юности головы стягивали обручем, чтобы вытянуть лоб. Кстати, до принятия христианства аланы мертвецов в землю вообще не клали (чтобы не осквернять почву), а оставляли тело разлагаться на огромных каменных плитах-дольменах.

Древнейший
православный храм России – Северный Зеленчукский храм

- Главное, не давайте Жене⁶ расчесывать волосы, - предупреждаю я. – Иначе весь день будет дождь!

Свойственные каждой женщине ведьмовские качества у Женьки особенно развиты. Не случайно в школьных спектаклях она так успешно играла колдуний.

Зато без Жени невозможно развести костер. Здесь, на высокогорье из-за нехватки кислорода дрова упорно не загораются. Но стоит Женьке дунуть на угли, и пламя тут же вспыхивает. Настоящая ведьма!

- Вот нашлю на Вас болезнь, - грозится она, - если и дальше придется идти по шоссе.

Сегодня весь день идем с рюкзаками по высокогорному шоссе вдоль Зеленчука. Не всем это по душе. Больше всех недоволен Рубен¹.

- Это только Владимир Нодарович мог придумать топать 16 километров пешком, когда на машине можно было проехать за 10 минут. Прокопец¹⁸ уже подошвы стер об асфальт!

А, по-моему, дорога – прекраснее не придумаешь. Идем словно по райской долине среди раздвигающихся влево и вправо гор. Скалы над дорогой исписаны обычными для России текстами. Похоже, в этом раю действуют две конкурирующие банды. Одна пользуется желтой краской, а другая – синей.

Например, желтой краской на скале написано: «Все – лохи!» А поверх – обязательно выведено синим: «Кто читает, тот - урод». В одном месте мы застали банду «желтых» за делом. Трое взрослых людей вполне серьезно выписывали баллончиком на скале какое-то назидание типа «Аланы – это круто!». Но без мата.

Архыз – настоящий горский поселок: ограды из необтесанных камней, бараны, кони. Самый центр горного царства, лежащий в котловине, обрамленной снежными вершинами Кавказа.

Вся наша группа тут же «подсаживается» на айран и хычыны. Айран – кавказская разновидность простокваши. А хычыны (три буквы «Ы»!!!) – такие лепешки, типа чебуреков, только в три раза больше. Бывают с мясом, с сыром и с картошкой. Хычыны пекут прямо при тебе, заправив раскатанное тесто начинкой. А потом долго трясешь обожженными пальцами и сдуваешь с губ горячее масло. Неплохое лакомство после походных макарон с тушенкой.

Хычынами в Архызе промышляют все. Благо голодных туристов тут хватает. Здесь и какие-то неожиданные немцы, не испугавшиеся путешествия на Кавказ, и хиппи, лазающие по горам без палаток, и любители рафтинга, сплавляющиеся по Зеленчуку.

- Владимир Нодарович, я счастлива! – сообщает вдруг Рената⁵.

Я как раз понимаю. Ренату до коней пускать нельзя. Ускачет. И прискачет не скоро. И не одна. А какими-нибудь конными карачаевцами или черкесами с саблями.

- Рената, даже не вздумайте подходить к лошадям!

Я замечаю гарцующего рядом черкеса. Ну и ну! И все это – пока мы ели один хычын. Действительно, большая лепешка.

Еще в Архызе исчез Кысь. Видно решил, что хычын – лучше, чем вафли.

Через час мы уже поднимаемся по «нашим горам» к очередному «озеру любви».

- Если это «наши» горы, то они могли бы быть чуточку пониже, - сетует кто-то из ребят.

Впрочем, грех жаловаться. Вокруг нас какой-то первобытный рай. Водопады, горные реки, снежные вершины, поляны с цветущими рододендронами.

- Я знаю, где я это всё уже видел! – не выдерживает Рубен¹. – Это - Windows «Безмятежность»!

Большая часть группы остается любоваться «Безмятежностью» на высоте 2650 метров, а Володя-кузнец¹⁸ и Саша⁷ на зависть оставшимся забираются куда-то уже совсем за облака, на 3100 метров. Их «Безмятежность» оказывается еще «круче»: горное озеро, по которому свободно дрейфуют огромные льдины-айсберги.

- А еще я первый раз смотрела сверху вниз на летевший в ущелье вертолет, - радуется Саша.

- Как, по-вашему, что самое главное в походе? – спрашивает меня Валентина Михайловна¹⁶.

- Ну, как что? Идти, ставить палатки, готовить пищу на костре. Потом снова идти…

Поход по остаткам средневекового царства аланов закончен. В Невинномысске мы грузим рюкзаки с палатками в поезд с ласкающим слух названием «Владикавказ-Адлер», которое уже завтра обещает нам встречу с Черным морем.

В вагоне, где согласно купленным еще в Москве билетам, нас ждет 30 мест, мест не оказывается вообще. Весь вагон занят осетинами (Владикавказ – столица Северной Осетии). Осетины везде: не только на «наших» местах, но даже на третьих полках, где должен размещаться багаж. В тамбурах, туалетах, в проходах – тоже осетины. Осетины едут отдыхать к морю.

Мы вспоминаем, что осетины – прямые потомки аланов, и примиряемся с ситуацией.